От редакции: высказывание Петра Семёновича Гумича, вынесенное в заголовок, звучит немного по-другому — «Архитектор не может не быть художником», но мы подумали, что два отрицания в заголовке не коррелируют с содержанием статьи, написанной для читателей «Рабочего Надыма».
С 1 октября 1956 года началась моя студенческая жизнь: шесть лет обучения на архитектурном факультете Киевского государственного художественного института (КГХИ).
Учился с удовольствием. Сессии сдавал успешно, в основном на «отлично» и «хорошо». После первого курса осуществил свою детскую мечту — нарисовать церковь в скале. В июле 1957 года приехал на каникулы в свой детдом в селе Серебрия.
Три курса «Архитектурное проектирование» вёл преподаватель Василий Мовчан, владевший высоким уровнем архитектурной графики любого проекта. Он прививал студентам не только знания и умения, без которых не состоится профессионал, но и учил воспринимать архитектуру как искусство. Его методика обучения совпадала с мыслями теоретика и педагога Павла Петровича Чистякова: «Чувствовать, знать и уметь — полное искусство».
В КГХИ кроме спецдисциплин по архитектуре нас обучали рисунку, живописи, графике. Ярким событием в студенческой жизни была преддипломная практика по Ленинграду, Таллину, Риге, Великому Новгороду, Пскову. Процесс проходил без преподавателей. Ехали небольшой группой, как в командировку, по договорённости с академиями художеств Ленинграда, Таллина, Риги. По результатам должны были представить на выставку в вузе рисунки и акварели достопримечательностей этих городов. Работы у меня сохранены.
Вспоминая студенческие годы, я понимаю, как много тогда получил для своей профессиональной деятельности. Учебный процесс в КГХИ был универсальным в соединении теории и практики. В Киеве мы имели возможность познать не только архитектурное историческое наследие, но и новые современные решения в области строительных конструкций.
В сегодняшнем моём возрасте осмысление этого вызывает чувство благодарности к тем условиям и людям, которые встретились на жизненном пути. Путёвку в жизнь дали детдом и школа, а все дальнейшие профессиональные успехи связаны с КГХИ, его преподавателями и эпохой.
Уловить образ красоты
Студенты ежегодно выставляли свои летние произведения в актовом зале института. Выставка была не «заорганизованной», а свободной, вызывала у студентов и преподавателей живой интерес.
По окончании КГХИ я был направлен в Полтаву по запросу главного архитектора Льва Семёновича Вайнгорта. Среди сотрудников управления я был молодым специалистом. Приняли на равных, как в песне:
«…Всюду были товарищи, всюду были друзья». Коллектив — дружный, отношения между сотрудниками деловые и доброжелательные.
Вайнгорт, по меркам сегодняшнего дня, был для меня наставником. Как молодой специалист я оказался под его защитой. На главного архитектора ведь не учат, а желание передать многолетний опыт шло от его профессионализма и души.
Лев Семёнович учил живой работе с профессионалами, заказчиками, проектировщиками, а также не отступать от законов и соблюдать генплан. Отправил меня на курсы повышения квалификации в Москву по ландшафтной архитектуре на ВДНХ и на трёхмесячные курсы по градостроительству в Московский архитектурный институт (МАРХИ) в 1968 году.
В Полтаве до середины декабря 1980 года я работал в двух организациях: Управлении главного архитектора горисполкома и областном отделе Республиканского института
«Укржилремпроект». Там и вырос, как профессионал, в итоге стал членом Союза архитекторов СССР. Условие для получения заветного членского билета — представление творческих работ соискателя.
В личном архиве хранится альбом фотографий произведений, представленных в Союз архитекторов. Всего 36 фото, подтверждающих создание мною разных архитектурных объектов. Для меня, как профессионала, памятен и значим каждый из них.
Мечты сбываются…
Построить свой город — мечта каждого архитектора. Такая возможность мне представилась по рекомендации Госстроя СССР в Тюменской области. В то время в Западной Сибири осваивали нефтяные и газовые месторождения. Главный архитектор Анатолий Николаевич Отраднов в разговоре по телефону сказал:
— Пётр Семёнович, бери чемодан и приезжай к нам в Тюмень. Строится новый город.
Речь шла о Нягани, задуманной как город нефтяников. Там я трудился с 16 декабря 1980 года по 20 июня 1984-го. Строительство населённого пункта в тайге — новый опыт в моей трудовой деятельности. Энтузиазм первопроходцев на Севере наблюдал в период полярной ночи на строительстве объектов будущего. Видел интенсивный труд в это тёмное время года. Слушал производственный «оркестр»: звон бензопил, звуки монтажных работ, гулкий стук сваебоя, «вздохи» земли под воздействием экскаваторов, скрип бурения свайного поля. Возникало чувство возвышенности человеческого труда.
Первое восприятие Севера для меня началось в самолёте Ан-24, летевшем из Тюмени в райцентр Советский. Попали в зону густого снегопада, не видно ни земли, ни неба, только снег. На Севере уже наступила полярная ночь, о которой знал только из книг. Полярное сияние наяву увидел тоже впервые, на полнеба, как будто живое. Цветные слои, играя между собой, перемещаются за горизонт, через некоторое время появляются снова.
Непривычным для меня стало и первое северное лето. Белые ночи, комары. Жара тоже случалась. Няганцы купались в реке Няхынь-Юган несмотря на то, что вода при жаре и палящем солнце холодная. Правый берег у Няхынь-Югана высокий. Сопки то приближаются к реке, то удаляются, образуя в устье с Обью заливные луга. Трава же здесь очень высокая и сочная. Казалось, что проходящий по Оби катер плывёт по зелени. Проникаясь в необычность этого природного мира, успевал делать зарисовки. Северная природа действительно необычна и непохожа на другие регионы. Тайга, реки и притоки, ручьи и озёра, болота. Богат и разнообразен как растительный, так и животный мир.
В такой местности построить город и сохранить природное богатство — непростая задача. Годы в Нягани, жизненный опыт и трудовая деятельность не прошли бесследно для меня как человека, гражданина и архитектора.
Зодчий гармонизирует здания с природой
Труд архитектора, по мнению Оскара Нимейера, имеет общечеловеческую значимость. Зодчий искренен и убедителен в своих мыслях о положительном сотрудничестве между ним и обществом.
Человек не может жить без мечты. У архитектора это мечта построить город, красивый и комфортный, в котором неповторимые внешние и внутренние силуэты застройки будут гармонично сочетаться с природой и между собой. По воле судьбы уловить «образ красоты» города (как выразился Дмитрий Сергеевич Лихачёв) на Крайнем Севере, определить взаимосвязь строений друг с другом и приполярной натурой мне выпало в Надыме, и прежде всего, работая с генпланом.
А понимание красоты в самом широком и глубоком смысле пришло, как мне сегодня кажется, в детстве. Помню детские впечатления от железнодорожного вокзала в Синельниково. Студентом узнал историю возведения: построен был в 1905 году до войны с Японией, одно крыло из-за этого события не было завершено.
После одесских скитаний (читайте об этом в газете «Рабочий Надыма» от 02.02.2024 г. № 5), чумазый и голодный, оказавшись по воле судьбы в Жмеринке, идя по направлению, указанному участливым железнодорожником, увидел вокзал: сначала силуэт, а потом по частям на близком расстоянии. До сих пор перед глазами: высокая, необычной формы крыша, крытые металлом перроны. Двухэтажное здание белого с бирюзой цвета, подземные переходы. В первые студенческие каникулы ехал из детдома в Синельниково с пересадкой в Жмеринке. И тогда всмотрелся в красоту вокзала с точки зрения будущей профессии. Узнал некоторые подробности строительства. Выглядит по-европейски. То, что остаётся в детской памяти, может стать обретением на всю жизнь. Если в селении есть загадочное по образу и архитектуре здание, то ощущение прекрасного распространяется и на окружающий мир. В 2013 году последний раз был в Синельниково, ещё раз убедился в гармоничном очаровании этого вокзала.
Старинный дворец, в котором находился Кутюжанский детдом, каменная греческая и деревянная православная церковь в Могилёве-Подольском, церковь в скале на берегу Днестра — это начальные детские ощущения рукотворной красоты, первые ступени, шажки. Наверное, они тоже привели к лучшему пониманию, восприятию мировых шедевров архитектуры и изобразительного искусства.
В Надыме
В июне 1984 года по инициативе главного архитектора Тюменской области Анатолия Николаевича Отраднова приступил к работе в Надыме. Председатель горисполкома Александр Васильевич Рогачёв принял в своём кабинете. За время сотрудничества отношения между нами были доброжелательными. Прежний опыт Александра Васильевича в строительной организации чувствовался в подходе к решениям архитектурных вопросов. Поразила акварель большого размера, выполненная группой архитекторов ЛенЗНИИЭПа, висевшая в кабинете за его спиной. Там был изображён строящийся Надым и его зеркальное отражение в озере. Воспринял я это как символ города-мечты.
Здесь мне выпало определять взаимосвязь построек друг с другом и приполярной природой, работая над корректировкой генплана, уловить «образ красоты» города на Крайнем Севере.
При въезде всегда стоит соответствующий знак. Въездная стела в Надым и её расположение видоизменялись не раз. Эскиз в том виде, как сегодня, из железобетонных конструкций без привязки к месту расположения, выполнил архитектор Селезнёв. Где разместить, выбор площадки, сам железобетонный элемент герба я предложил во время строительства стелы трестом «Севергазстрой». Считаю, знак должен сочетаться с панорамой города, ведь несёт не только информацию, но и создаёт первоначальное впечатление о населённом пункте. Эстетическое наполнение такого объекта вызывает у жителей гордость, а у гостей — желание увидеть город, узнать достопримечательности.
На его облик влияет каждый дом. Особенно можно выделить в этом контексте первую девятиэтажку из конструкций ЗКПД по адресу: проспект Ленинградский, 20. На торцевом фасаде методом мозаичной керамики изображена молодая, стройная и красивая женщина в лучах солнца, олицетворение молодости, целеустремлённости, одухотворённости. Это красота молодых строителей Надыма. Эскиз выполнен архитектором авторского надзора ЛенЗНИИЭПа Селезнёвым. По словам коллег, прообразом стала его жена.
Неповторимый облик
Посмотрим на девятиэтажные точечные здания-свечки вдоль набережной озера Янтарного. Размещённые под разными углами, эти здания — часть контура водоёма, их дуги позволяют живущим там видеть прекрасный пейзаж из окна. Надымчане предпочитают квартиры с видом на набережную, парк, тундру. Это естественно для человека, чувство красоты природно по своей сути в каждом из нас.
О неповторимости облика Надыма не раз писал в разных источниках, говорил в интервью, рассказывал в телепередачах. С уверенностью могу сказать, что Надым отличает архитектурно-художественная выразительность. Он эстетически привлекателен, можно говорить и о психологическом равновесии. Ощущение большого пространства — это первые впечатления приезжающих.
В проекте детальной планировки изначально заложен и реализован градостроительный принцип улицы Комсомольской — широкой, удобной как для пешеходов, так и для автотранспорта, с газонами, тротуарами. В таком же ключе выполнены улица Зверева и проспект Ленинградский. Ширина и просторность улицы Зверева привлекают надымчан для пешеходных прогулок.
Обычно проспект — это прямая улица, а в Надыме проспект Ленинградский огибает парк после магазина «Надым» с небольшим поворотом по прямой до бульвара Стрижова. В этом своеобразие проспекта и архитектурных силуэтов. Сетка надымских улиц объединяет всё в единое пространство с пешеходной доступностью, необходимой в северных условиях.
Как профессионала, меня радует, что заложенные в генплан градостроительные принципы соблюдаются при благоустройстве и на современном этапе. Идея одностороннего бульвара на улице Комсомольской и её реализация делают Надым красивее и уютнее. В лучшую сторону меняется природный ландшафт. Парк, кедровая роща, новые зелёные насаждения на улицах и в скверах, цветочные композиции создают благоприятную среду для жителей. «Архитектура должна быть социальной» — это аксиома, высказанная академиком Дмитрием Сергеевичем Лихачёвым. А города на Севере — защитные оазисы в суровой природе. Тут будет уместно четверостишие из моего стихотворения «Города»:
Те города построены навек,
Единство из частей собрал где человек,
Ведь вечность никогда не угасает,
Подробности же быстро исчезают.
«О чуде прикосновения к красоте…»
Моя профессиональная деятельность в архитектуре была направлена на синтез законов природы, красоты, целесообразности. Архитектор не может не быть художником. Искусство — язык этой профессии. Живопись и рисунок наряду с архитектурой обычно сосуществуют, а обучение в КГХИ стало школой становления меня как художника.
Под влиянием преподавателей детского дома и Дворца пионеров города Могилёва-Подольского у меня с раннего возраста сформировался интерес и стремление к творчеству. Всю дальнейшую жизнь в любом месте пребывания моё созерцание окружающего мира воплощалось в зарисовках, акварелях, картинах, я не мог оставить его очарование без ответа, отклика на бумаге или холсте. Делился впечатлениями, выставляя свои работы в вузе, городских и окружных экспозициях, показывал коллегам, сотрудникам. В течение многих лет постоянно участвовал в городской выставке «Надымская весна».
К моему 60-летию была организована персональная экспозиция. Благодарен Бенциону Евдоевичу Рахамимову за оформление моих картин в рамки. В газете «Рабочий Надыма» о выставках надымских художников всегда публиковали статьи. Одной из первых откликнулась о моих акварелях Людмила Ульянова (газета от 04.12.1997 г.), заметка называлась «Он услышал природу».
На пенсии стал больше писать маслом, естественно, в домашних условиях. Но акварель, как и всегда, занимает особое место в моём творчестве. На отдыхе всегда под рукой акварельные карандаши и краски. Язык акварели к музыке ближе всех. Понимание необходимости продолжать заниматься живописью выражу так: если художник пишет «для себя», то это лучшие произведения для людей. В них больше истины, заказ же вносит в произведение суету.
Каждый тронувший сердце уголок становится частью художественной коллекции. С особым трепетом писал уральскую речку Сугатка, она поразила воображение необычной красотой. Мало где найдёшь водный источник, протекающий вдоль соснового бора. Завораживает тихой гладью, отражёнными в ней деревьями и небом, встревоженными кем-то птицами.
Завершить хотелось бы резюмирующей фразой: архитектор остаётся в своей профессии навсегда. И если происходит осознание его замыслов в новом времени с новыми людьми и даже реализация идей, то он — их современник. К этим мыслям меня привела встреча с коллегами 17 марта 2023 года в департаменте градостроительной политики и земельных отношений администрации Надымского района (газета «Рабочий Надыма» от 24.03.2023 г. № 12).
Пётр Гумич,
почётный гражданин Надымского района,
почётный архитектор РФ, бывший главный архитектор Надыма.
Фото из личного архива Петра Гумича